В этом году у пражского кафедрального собора святого Вита сплошные юбилеи - и радостные, и грустные. 665 лет назад будущий император Карл IV положил первый камень в его основание. 80 лет назад шедевр готики и неоготики был, наконец, достроен, освящен и „введен в строй“. Последние же 55 лет за этот лакомый кусочек замечательного историко-архитектурного имущества идет бой между католической церковью и государством.  

На север от Альп и на восток от Рейна

Так же, как невозможно столицу Франции представить без собора Парижской Богоматери, и Прага немыслима без кафедрального храма святого Вита. Кстати, если быть точным, то уже 12 лет он носит несколько иное название: пражский архиепископ Милослав Влк переименовал головной костел страны в собор святых Вита, Вацлава и Войтеха.

Чехи задирают носы, утверждая, что храм, их национальная гордость, есть лучшее, что в средние века смогли создать „на север от Альп и на восток от Рейна“. Первый камень в основание будущего костела, посвященного святому Виту, здесь заложил в 925 году князь Вацлав, будущий святой и патрон Чехии. Выбор покровителя храма был связан с тем, что десницу святого Вита Вацлаву подарил германский король Генрих I Птицелов.

Возможно также, что Вацлав, желая активизировать процесс обращения подданных в христианство, выбрал святого, имя которого созвучно славянскому божеству Свентовиту.

От ротонды до базилики

Круговая романская ротонда диаметром в 13 метров была завершена примерно в 30-х годах 10-го века, а вскоре здесь нашли вечный покой останки ее трагически усопшего основателя.

Ротонда святого Вита была сперва княжеским придворным костелом, а после учреждения пражского епископата в 973 году стала костелом кафедральным и епископальным. Наряду с церквями Девы Марии и святого Йиржи, ротонда была первой ласточкой каменной архитектуры Пражского Града. В 1038 году князь Бржетислав I перевез сюда из польского Гнезно и останки еще одного ключевого чешского святого — Войтеха.

Сын Бржетислава и его преемник, князь Спытигнев II повелел в 1060 году вместо маловместительной ротонды построить гораздо большую романскую базилику. Храм был окончательно готов в 1096 году. Трехнефная базилика с парой апсидиально законченных клиросов имела более монументальные размеры: длина – 70 метров, ширина — 35. Этим чехи скромно удовлетворились на целых 250 лет.

10 процентов серебряных барышей

Но потом на чешский трон заступили западноевропейские Люксембурги, которым ротонда 11-го века как-то не показалась. Впрочем, первому королю династии, Яну было не до престижных „строек века“. Известный искатель военных приключений, он выжимал из вверенных ему земель (в том числе — из Чехии) все соки для многочисленных походов. Однако в конце своего царствования, в 1341 году, под влиянием сына, моравского маркграфа и будущего короля Карла IV, Ян выделил 10% процентов от прибыли чешских серебряных копей на строительство нового храма святого Вита. Сам король, при участии сыновей Карла и Яна, а также архиепископа Арношта из Пардубице, 21 ноября 1344 года положил камень в основание нового костела. Сделав это доброе дело, Ян со спокойной душой пал смертью храбрых в 1346 году, в битве у Креси.

По французским канонам

Заказчиками храма по последнему слову готического искусства были капитул собора, архиепископ Арношт и молодой король Карл IV. Он строил храм как монументальное место погребения патронов Чешского королевства, хранения огромного количества редчайших реликвий и святовацлавских коронационных регалий. Здесь же планировалось хоронить чешских королей и архиепископов.

Храм должен был стать символом и доминантой, достойными нового центра власти, культуры и духа средневековой Римской империи, главой которой Карла избрали в 1347-м.

Первым прорабом был француз Матиаш Аррасский, посланный в Прагу по договоренности из папского дворца в Авиньоне. Матиашу было присуще южнофранцузское архитектоническое мироощущение, самое прогрессивное в то время. Он разработал проект в соответствии с канонами французского же готического стиля, замыслив сделать добрым чешским католикам подарок в виде великолепной базилики с тремя нефами, аркбутанами, коротким трансептом, 5-ярусным клиросом и 10-угольной апсидой. Однако при его жизни были построены только восточные части клироса: аркады и галереи.

После смерти Матиаша в 1352 году строительство собора возглавил новый прораб, Петр Парлерж, 23-летний сын швабского архитектора. Вначале Парлерж работал строго в соответствии с проектом предшественника, строя ризницу на северной стороне хора и часовни на юге. А потом молодой зодчий занялся воплощением в жизнь собственных смелых идей.

Инновационный проект его лучше всего представлен сводами для хора, так называемыми парлержевскими решетчатыми, с двойными диагональными ребрами, охватывающими всю ширину пролета хора. Пересекающиеся пары ребер образуют решетчатую конструкцию, значительно усиливающую свод, и выразительно украшают потолок.

Король помогал архитектору, чем мог. В южной части собора появилась экстерьерная мозаика Последнего Суда: Карл IV заказал ее венецианским художникам. Строящийся храм обзавелся еще одним покровителем: в 1356 году император Карл IV перенес в пражский собор из Швейцарии большую часть останков святого Зикмунда, добившись, чтобы тот был внесен в число патронов Чехии.

Работа над собором, однако, продолжалась довольно медленно, поскольку император то и дело поручал Парлержу реализацию других проектов, например, строительство Карлова моста и многих церквей по всему королевству.

Гуситы доконали

¨Король Вацлав IV (1361–1419) трон унаследовал по смерти отца, Карла IV, когда в стране уже назревал огромный общественно-политический и экономический кризис. Психически слабый правитель попал в водоворот бурных событий, справиться с которыми было выше сил его. Тем не менее, при его правлении в 1385 году был завершен и освящен хор собора. Петр Парлерж закрыл клирос на западе временной стеной. Но нет ничего более постоянного, чем временное: стена простояла до 20-х годов 20-го века.

В 1392–1419 годах строительство западной трехнефной части собора проходило сначала под руководством Петра Парлержа; после его смерти дело отца продолжили сыновья Вацлав и Ян, а также мастер Петрлик. При этих зодчих были закончены трансепт, большая башня на южной стороне и фронтон „Золотые Ворота“, соединяющий башню с южным трансептом. Именно через эту дверь короли входили в собор на церемониях коронации.

Первый этап строительства храма и трагическую жизнь короля Вацлава завершила гуситская революция 1419 года. Узнав о восстании в Праге, король утопил приступ бессильного бешенства в изрядной порции алкоголя и умер от инфаркта миокарда. Легенда связывает его кончину с храмовой „стройкой века“. Прорицатель якобы предсказал королю Вацлаву IV, что тот умрет „перед башней святовитской“. Вацлав испугался и башни всячески избегал. Позже ему пришло в голову „простое решение“ — снести башню. Он отдал соответствующие распоряжения и преспокойно уехал в резиденцию на Новом Граде у Кунратице, где его и хватил апоплексический удар. Лишь на смертном одре король понял тайный смысл слов волхва: он умирал „перед башней“, то есть до нее, раньше, чем она рухнула под ударами королевских „терминаторов“.

Строительство же собора было на долгие годы остановлено. Оборудование собора, множество картин и скульптур тяжело пострадали от разрушительных действий иконоборцев-гуситов.

450 лет запустения

В течение большей части последующих веков собор высился немым упреком — королям и народу. Несколько попыток продолжить работу окончились неудачей. Во второй половине 15-го века король Владислав Ягеллонский дал великому архитектору эпохи готического ренессанса Бенедикту Рейду указание продолжить дело „Парлержа и компании“. Но почти сразу же работа застопорилась из-за нехватки фондов. Более поздние попытки закончить собор лишь привнесли некоторые чуждые элементы ренессанса и барокко в превалирующую готику здания.

В народе говорили, что государю, который Святовитский собор достроит, удастся окончательно отвратить серьезную в те годы угрозу турецкой оккупации страны. Прознав об этом, император Леопольд I (1640-1705) велел немедленно начать усиленный ремонт собора и пообещал истратить на строительные работы немалые средства. Слухи эти дошли и до турок; османы отмобилизовали войска, готовясь оперативно вторгнуться в империю и предотвратить достройку собора. Леопольд испугался, строительство опять отложил в долгий ящик, а деньги, обещанные на него, инвестировал в усиление армии.

В истории костела времена стремления завершить его сменялись периодами катастроф. После первого несчастья — разграбления храма гуситами – пришло второе: катастрофический пожар 1541 года. Он уничтожил северную башню и возводившийся неф собора. До основания выгорела незавершенная, но способная выполнять литургические функции западная часть храма. В пору относительного благополучия южную башню в 1554 году отремонтировали и снабдили портиком из аркад. Однако потом деньги снова надолго закончились. Следующими трагедиями стали брутальное разграбление собора вандалами-кальвинистами в 1619-м и прусская бомбардировка в 1757 году. Импульс, который привел к окончательной достройке храма, угрызениями совести ударил по национальному самосознанию лишь в первой половине 19-го века.

На волне патриотизма

В 1844 году энергичный святовитский каноник Вацлав Пешина пустил в народ идею о создании Товарищества по достройке Святовитского собора. Эта организация начала работу 150 лет тому назад, в 1859 году. Пешина и архитектор-неоготик Йозеф Краннер представили программу реконструкции и завершения строительства храма. В 1861-66 годах Краннер немало сделал для того, чтобы избавить собор от чуждых ему элементов барокко. В 1870-м, за год до смерти он заложил фундамент нового нефа. Через три года реконструкцию возглавил Йозеф Моцкер, спроектировавший западный фасад в классическом готическом стиле, с двумя башнями.

После смерти архитектора управление строительством было возложено на его младшего коллегу Камила Гилберта (1869–1933). При нем многострадальный храм и был завершен. Гилберт и по сей день считается прекрасным зодчим и выдающимся знатоком памятников старины. Встав во главе строительства, он полностью отошел от консервативно-пуристических взглядов своих предшественников, занявшись тщательным документированием исторического состояния здания. Поскольку глобальные проекты Моцкера были уже близки к завершению, он не мог что-либо изменить в корне, и потому интенсивно занялся доведением до совершенства отдельных элементов архитектуры собора. В работе над храмом участвовали замечательные художники. Известный чешский живописец-модернист Альфонс Муха украсил новые окна в северной части нефа витражами. Знаменитое окно в форме розы было спроектировано Франтишеком Киселой в 1925-27 годах. Над декором западной части собора трудились такие мэтры, как Макс Швабинский, Карел Сволинский, Отакар Шпаниэл и другие. Склеп с останками чешских королей облагородил архитектор Камил Рошкот; созданию декорационных гербов содействовал скульптор Ладислав Кофранек. Изобразительная Чехия „бросила на собор“ свои лучшие силы.

Сдать собор к юбилею

В первые годы после обретения независимости страну накрыло сильнейшее антикатолическое цунами; церковь сильно критиковали за ее связи с габсбургской династией, за лояльность по отношения к австрийской монархии. Католиков сотрясали и споры с собственным реформистским крылом; в 1920 году возникла Церковь чехословацкая, в которую перешло до 700 тысяч верующих. Однако конфликты государства и церкови не повлияли на судьбу храма. Политические элиты и народ были полны решимости храм достроить.

Официально он был введен в строй в 1929-м (хотя некоторые отделочные работы продолжались вплоть до начала 50-х годов): 12 мая его освятили, а 18 сентября торжественно передали общественности. Кафедральный собор во всей своей красе высился над Прагой, вместе с народом скорбя по поводу 1000-летней годовщины коварного убийства святого Вацлава.

Ключ от Божьего храма

Храмом до 1954 года управляла церковь. Потом коммунистическое правительство издало постановление, согласно которому собственником всего Пражского Града (включая собор) стал „чехословацкий народ“, а Канцелярия президента республики наделялась полномочиями по управлению бесценным сокровищем. Когда же коммунизм в стране кончился „бархатной“ революцией 1989 года, разгорелся спор на тему: кому принадлежит храм святого Вита?

Вопрос этот непростой. Практически невозможно определить, кто был собственником собора (как объекта недвижимости) в момент его возникновения: в средневековом понимании костел являлся собственником себя самого, был воспринимаем как некое специфическое „физическое лицо“. Поэтому было можно передать ему дар или взять у него денег взаймы. Церковь собором лишь управляла посредством капитула, но собственницей не являлась. Однако, с другой сторооны, хозяином не были ни король, ни государство.

В 1992 году церковные организации подали жалобу, в которой подвергали сомнению способ определения хозяина сакрального объекта. Претензии касались не только кафедрального собора, но и часовни Всех святых, домов каноников и Нового деканата (что на Викаржской улице). 14 лет спустя, 16 июня 2006 года Городской суд Праги решил, что собор принадлежит митрополитному капитулу святого Вита. Вердикт вызвал взрыв жесткой полемики в обществе, однако 5 сентября 2006 года Управление Пражского Града законопослушно передало собор церкви.

Но та радовалась недолго: уже 16 февраля 2007 года Верховный суд Чехии отменил решение пражских коллег. ВС пришел к выводу, что храм остается имуществом государства; лишь большая часть его внутреннего мобилиария принадлежит церкви.

Тяжба продолжалась: делом снова занялся суд первой инстанции, районная Фемида Праги-1. Очередной виток разбирательств вновь принес „победу“ государству. В марте 2009 года вердикт в его пользу вынес все тот же Верховный суд. Католическая церковь теперь будет жаловаться в Конституционный суд, ссылаясь на нарушение права на справедливое ведение процесса. Не исключено, что, потерпев поражение, католики обратятся в суд по правам человека в Страсбурге.

Перезвон „Зикмунда“ и капелла Вацлава

Пока в судах идет „титаническая борьба“ (во многом напоминающая жалкую меркантильную возню) за обладание ценнейшим памятником истории и культуры Чехии, его архитектурные красоты продолжают радовать взоры лицезреющих собор, а замечательные колокола ублажают слух чехов и гостей столицы своим дивным звучанием. Колокольным звоном в храме „заведует“ добровольное общество Campanaria Pragenses Sancti Viti под руководством Томаша Старжецкого. На южной башне собора находятся четыре главных соборных колокола: самый большой в Чехии „Зикмунд“ (1549), „Вацлав“ (1542), „Иоанн Креститель“ (1546) и „Йозеф“ (1602). Все прежние колокола и часовые цимбалы, а также иное оборудование уничтожено пожаром 1541 года.

Еще одно чудо собора – 19 часовен, расположенных в главном нефе: святой Людмилы (крестильная), Гроба Господня, Тунская, Газенбургская, Святовацлавская, святого Андрея (Мартиницкая), святого Креста, святой Марии Магдалины, святого Яна Непомуцкого, святых Мощей, Девы Марии, святого Иоанна Крестителя, Архиепископская, святой Анны, Старая сакристия (она же – святого Михаила), святого Зикмунда, Новая архиепископская, Шварценбергская и Бартоней из Добенина.

Не от мира сего

Гениальные зодчие (столь разные по стилям и манере) оставили чехам в наследство настоящий шедевр, которое не разменять никаким судебным тяжбам. Несмотря на то, что собор строили так долго, удалось создать удивительно гармоничное произведение. Внутри взору открывается захватывающая панорама: неоготика центрального нефа плавно переходит на клиросе в средневековую часть, пронизанную теплым светом. Поражают и огромные размеры храма. Во многом поразительный оптический эффект создаётся с помощью витражей: внутреннее пространство в старину считалось святым местом, не от мира сего, поэтому освещалось не естественным светом солнца и луны, а цветным, витражным. Окна же воспринимались как перегородка, разделяющая тот свет и этот; через них можно якобы в „тот“ заглянуть или даже проникнуть. Пробовать – не рекомендуем. Лучше просто любоваться да восхищаться.