Отдельно взятая ячейка чешского общества сейчас переживает явно не лучшие, а то и кризисные времена. Как обычно, у таких глобальных проблем — немало причин. Вековые устои семьи сотрясают удары со всех сторон: тут и экономическая неопределённость, и обнаружившаяся относительность моральных ценностей, и неустанное тасование колоды социальных ролей, которое столь характерно для коварной постиндустриальной эпохи, с революционным максимализмом разрушающей прежние клише и стереотипы, но, кажется, ещё не готовой уверенно предложить что-то взамен. В море подобных проблем барахтается не только чешская семья, таков нынче удел многих (если не всех) обществ, вибрирующих от высоких напряжений информационно-технологического прогресса и низкой сопротивляемости нравственного стержня. Однако богемский опыт представляется в этом смысле весьма интересным, в силу компактной непритязательности жизненных интересов этой маленькой, но гонористой нации, которая, как говорит один мой знакомый чех, «всё знает, всюду побывала, является специалистом по любым вопросам и от каждой двери имеет три ключа». Впрочем, удалось ли ей подобрать ключ к решению семейных проблем, взаимоотношений мужчины и женщины, отцов и детей, стариков и молодых, выбрать правильную пропорцию любви и выгоды, сбалансировать в наш непростой век всю эту сложнейшую схему сдержек и противовесов, — это ещё вопрос. Так что давайте разбираться, насколько велик вес чешского вклада в развитие семейно-матримониальных отношений.

С трудом сдерживая эмоции

Начнём с известной и банальной истина: чехи не склонны афишировать чувства и эмоции, в отличие от большинства других славянских народов. Признания в любви от жителя Чехии добиться очень сложно, причём в силу скорее не чёрствости и сухости, а природной сдержанности. Обычно чехи подбирают спутника жизни по принципу «два сапога — пара», из одного социального слоя, похожего по привычкам, интересам, профессии. Многие молодые люди живут вместе без официального оформления каких-либо обязательств, как правило, отдельно от родителей, в съёмном жилье, которое оплачивают сами по мере возможности. Однако, если молодые люди решают узаконить отношения, то правила требуют от молодого человека прийти в дом к невесте с большим и красивым букетом и попросить ее руки у родителей.

Свадьба в Чехии формально проходит практически так же, как и в бывшем СССР: регистрация в загсе или венчание в церкви; стандартный обмен кольцами, роскошное белое платье невесты и строгий костюм жениха… Главное отличие свадьбы в Чехии от аналогичного мероприятия у нас — пожалуй, не слишком уж шикарный свадебный ужин, без излишеств и размаха. Чего греха таить, чехи отличаются чрезвычайной бережливостью, граничащей со скупостью, и выбрасывать деньги, чтобы пустить окружающим свадебную пыль в глаза, уж точно не будут. По традиции, перед началом праздничного ужина у ног молодожёнов обязательно разбивают тарелку – на счастье.

Плечом к плечу

Семьи в Чехии (как правило, немногочисленные) строятся на принципе уважения и почтения к старшим. Все члены семейства часто живут вместе, пока дети не вырастут и не вступят в брак. Считается, что при «социализме» семьи, состоявшие из представителей нескольких поколений, были зачастую вынуждены жить под одной крышей, поскольку в стране строили мало жилья, а коммунальных квартир, подобных советским, здесь не было, и потому родственники всем скопом поневоле ютились на небольшой жилплощади. Так как во время правления компартии одним из немногих способов заиметь квартиру было вступление в брак и рождение детей, чехи рано женились (выходили замуж) и заводили детей.

Когда проблема жилищного строительства стала менее острой, возраст вступления в брак пошел «в гору», а само количество заключаемых браков по отношению к численности всего населения страны снизилось до самого низкого уровня в истории. Прибавьте к этому один из самых низких в мире уровней рождаемости — и вы поймёте, почему некоторые чешские националисты проявляют серьёзную обеспокоенность долгосрочными перспективами сохранения нации как таковой. Некоторые эксперты, соглашаясь с тревожностью этих перспектив, видят причину в элементарном нежелании некоторой части чехов иметь детей, несмотря на сравнительно щедрую политику правительства по стимулированию рождаемости, включающую в себя трехлетние «отпуска» матерям/отцам с гарантированным возвращением на работу, одноразовые выплаты за каждого родившегося в семье ребенка (эти суммы возрастают при рождении второго, третьего и последующих детей), а также небольшое ежемесячное пособие в помощь остающимся дома родителям. Неблагоприятное изменение структуры населения вследствие его старения нанесёт бесспорно ощутимый удар по чешской социальной системе. Страна, вероятно, столкнется с необходимостью сделать нелёгкий выбор между иммиграцией и изменениями в сфере социальной политики.

Свет в конце коммунистического тоннеля

Как изменилась чешская семья за последние 40 лет? Нынешние идеологи, понятное дело, стремятся в ответе на этот вопрос показать, как плохо было «при прежнем режиме» и как нынче «жить стало лучше, жить стало веселее». И, как всегда, в обоих тезисах есть определённая правда. Известно, что в 70-е годы Чехия переживала не лучшие времена: власти тщательно давили остатки «Пражской весны», увольняя чересчур строптивых с работы, иногда — даже сажая их в тюрьмы. Считается, что нормальные люди тогда поголовно и благоразумно ушли из общественной жизни, всё внимание переключив на семейную жизнь, в которой видели надежду, свет в конце тоннеля. Что повело к своеобразным рекордам. Например, брак заключили 96% чехов того поколения! Показатель (по которому тогдашняя Чехословакия была на первом месте в мире) — патологически высокий: получается, что каждый, кто смог дойти до ЗАГСа, расписался. Арифметика тут простая: во всех странах 3% населения составляют геи и лесбиянки, ещё 3% получают в 15 лет пожизненную пенсию, как умственно отсталые, а 3-4% — пенсию по инвалидности. Значит, в любом обществе есть 9-10 процентов людей, у которых нет предпосылок для брачной жизни. Но чехи показали миру, что их это правило не касается: «воодушевлённые коммунистами», в брак вступали даже геи и лесбиянки! Никто их формально к женитьбе не принуждал. Но общественная жизнь вне семьи была просто невозможна. Люди попадали в безвыходную изоляцию: все сверстники женились, общение в трактире за кружкой пива сводится к единственной легитимно-понятной и социально-близкой теме детей, а те, кому сказать по этому поводу нечего, вмиг оказываются чужими на этом печальном празднике жизни. Это давило на мозги, заставляло подчиниться и заскочить поскорее в замкнутый брачный круг. Да и вообще, вне семьи было почти невозможно выжить: на холостяка смотрели с подозрением, он мог забыть о продвижении на работе, платил огромные налоги и даже в возрасте 35-40 лет оставался последним в очереди на квартиру, причём последним — навсегда.

Страна офисной любви

Но если семье тогда уделялось такое внимание, означало ли это, что семейная жизнь была лучше, радостнее, качественнее, а количество разводов — меньше? Не стоит на сей счёт заблуждаться: чехи (да и только ли они одни?) изменяли друг другу всегда. И в те «благословенные» годы главной проблемой, с которой люди шли к психологу, были супружеские измены. Как ни абсурдно это звучит, но неверность в рамках семьи была своеобразной формой протеста, стремления к свободе, бунта. Причём отличие от нынешней супружеской неверности (которая, конечно, никуда не исчезла, и даже расцвела ещё более буйным цветом) состоит в том, что сейчас пары, столкнувшиеся с изменой, сто раз подумают, стоит ли разводиться. На пути к «девичьей фамилии» — и совместно нажитое имущество, и дети, и финансовая зависимость одного из партнеров. В результате обманутая сторона «проглатывает» измену и не разбивает семью. При «коммунистах» всё было существенно проще: женщины с лёгкостью разводились, застукав супруга «на месте преступления», потому что могли положиться на помощь государства. Сейчас же женщина с ребенком после развода может запросто провалиться на социальное дно, что является главной и вынужденной причиной большей толерантности нынешнего чешского общества по отношению к супружеским изменам. Впрочем, и во времена социализма были люди, готовые закрыть глаза на измену супруга или супруги: в ситуации жёсткого жилищного кризиса у многих не было иного выхода, кроме как после развода жить в одной квартире, поэтому многие и в ту пору сто раз подумали, прежде чем подавать на развод…

Кстати, социологи утверждают, что при «сером социализме» секс был одним из немногих удовольствий, которым люди могли насладиться в том же качестве, что и сегодня. Мол, и булочки были невкусные, и нормальные груши было трудно купить, не говоря уж о бананах и мандаринах, и мясо в магазинах было, как говорится, «второй свежести». А вот сексом люди могли заниматься активно, убегая-прячась от реальной суровой действительности. Что-то вроде советского ухода в алкоголизм, когда «безвременье вливало водку в нас»… И тут, получается, хитромудрые чехословаки нас обскакали, выбрав меньшее из зол. Хотя, конечно, среди половых заболеваний есть вещи, вполне могущие конкурировать с циррозом печени. Так что тут уж было дело скорее вкуса, чем холодного расчёта. Считается, что социализм был временем «офисного» секса: загруженность на работе была не такая, как сейчас, а гостиничный номер или свободная квартира находились в области околонаучной фантастики, что и приводило к беспорядочным половым актам на столе в рабочем кабинете, как типичной картине социалистического секса.

Деньги на бочку

Что изменилось сегодня? Ведь нынче тем более есть люди, которые не разводятся, чтобы не покинуть золотую клетку, в которую превратился их брак. Когда человек осознает, что после развода лишится виллы с бассейном, это давит на мозги не менее сильно, чем в прежние времена — «квартирный вопрос». Мораль и нравственность по-прежнему сильно корректируются деньгами, но теперь уже напрямую и незавуалированно. Чехи отдают себе отчёт в том, что множество браков в стране распалось, например, из-за большой разницы не только в экономическом положении отдельных семей, но и в доходах самих супругов. Этот фактор может отчасти компенсироваться тем, что в брак теперь вступают люди постарше, а значит, теоретически более ответственные. Но, положа руку на сердце, пилюлю это подслащивает незначительно.

Ещё 15 лет назад чешские консультанты в области семейных неурядиц не подозревали, что очень скоро будут работать с клиентами, столкнувшимися с безработицей. А сейчас (особенно — вне Праги) эта проблема преобладает. Причём особенно чувствительно реагируют на проявление социального неравенства дети из бедных семей, страдающие от осознания разницы между сверстниками. Например, в классах несколько детей (воспитываемых одинокими матерями, очень ограниченными в средствах), как правило, не участвуют в так называемом платном «обучении на природе». Такие подростки уже в начальной школе (о гимназиях и вузах и говорить не приходится) чувствуют себя изолированными от одноклассников, подобно детям без компьютера и мобильного телефона. Рыночная экономика сделала социальное дно чешского общества крайне мелким: чтобы среднестатистическая семья скатилась в самый низ социальной лестницы, достаточно нескольких месяцев. Любое неожиданное событие (болезнь или смерть одного из родителей, уход отца из семьи) может привести семью на грань экономической катастрофы.

Полностью статью можно прочесть в журнале ЧЕХИЯ-панорама №3/38/2012.