Говорят, что большинство несознательных пражан и даже некоторые неосведомлённые гости чешской “метрополии“ ошибочно полагают, будто резиденция пражского мэра (по-чешски — „приматора“) есть некое место запредельной роскоши, в коей купаются слуги народа, одновременно предаваясь там разного рода развлечениям, по большей мере непотребным. Как бы то ни было, но, по причине реальной закрытости „мэрской“ цитадели, лишь немногим жителям страны известно, например, что интерьеры упомянутой резиденции, скрытые для большинства глаз, являются уникальным художественным „деликатесом“ в стиле арт деко, причём не только в общечешском, но и во всемирном масштабе.
Резиденция мэра славного города Прага была оборудована в новом здании Центральной библиотеки, которое построил в 1925-28 годах Пражский сберегательный банк в качестве юбилейного дара чешской столице по случаю 60-й годовщины со дня основания самого банка, а также в честь 10-летия с момента провозглашения Чехословацкой Республики.
Роскошное здание Городской библиотеки стоит на том самом месте, которое когда-то именовалось рыночком У Божьей Матери На Луже, или же Марианским пятачком. Позже оно получило название площади „приматора“ доктора Вацэка, которая сегодня снова обрела имя Марианской. Этот архитектурный комплекс возник на месте, имевшем уже к тому времени богатые книжные традиции. Дело в том, что образованная „гильдия“ пражской общины открыла здесь городскую библиотеку ещё в старом здании, в 1891 году. Книжный фонд тогда представлял собой комплект из 1802 томов. В проектировании библиотеки новой участвовал также Ян Тон, литературный историк и поэт, позже ставший её директором. А до него в этом важном чиновничьем кресле, в 1898-1920 годах, обретался ещё один поэт – Антонин Сова.
Гранитный герб столицы
Так вот, когда Прага обзаводилась новой библиотекой, она решила также улучшить жилищные условия для своего „городского головы“. Причём задумано было сделать его „служебную“ квартиру представительского класса такой замечательной, чтобы мэры иных столиц прямо-таки обзавидовались. Сказано – сделано. На выполнение важной задачи были брошены лучшие художественные силы Праги. Проектировщиком здания и его художественного декора стал архитектор Франтишек Ройт (1876-1942), в 1924 году выигравший право на исполнение ценного заказа в жёсткой конкурентной борьбе с не менее именитыми коллегами. С тех пор на каждом шагу здесь до сих пор виден почерк этого мощного автора.
Решено было, что резиденция мэра будет занимать примерно пятую часть всего здания библиотеки — полностью вторый и третий этажи её фасадного тракта. На втором этаже Ройт запланировал разместить репрезентативные и приёмные помещения, а на третьем определил место собственно для частной квартиры мэра, его приватного рабочего кабинета и трёх апартаментов для гостей „приматора“. Над входом в квартиру мэра сразу же повесили герб столицы, который (так же, как и городской и государственный геральдические знаки, установленные внутри, над каминами) спроектировал художник Карел Штипл. В граните же их вытесал скульптор Франтишек Пршител.
Балкон с шестью аллегориями
Ройт, разумеется, делал не только резиденцию для мэра, но и саму библиотеку. Он изначально пошёл по пути тесного сотрудничества с рядом выдающихся чешских мастеров художественных дел, которые обогатили интерьеры множеством статуй, рельефов и картин. Внутренняя часть здания была истолкована авторами в более декоративно-традиционном стиле, нежели внешняя оболочка комплекса. В результате возник уникальный комплекс модного тогда чешского арт деко 20-х годов 20-го же столетия – стильного и благородно-аристократического, сдобренного изрядной порцией позднего сецессионного модерна.
Больше того: за строгим неоклассическим фасадом далеко не миниатюрного объекта, украшенным одним лишь только балконом с шестью аллегорическими фигурами работы скульптора Ладислава Кофранека, возник современный и (с точки зрения своей эпохи) оборудованный по последнему слову науки и техники, многоцелевой комплекс. Наряду с собственно городской библиотекой, а также отдельными её сегментами (библиотеками для молодёжи, для слепых и для работников коммунальной сферы), здесь также размещались два лекционных зала, залы для картинной галереи Патриотического общества любителей искусства, помещения для кукольного театра „Империя кукол“, а также для задуманного музея патриарха библиотечного дела — Антонина Совы; наконец, были тут и канцелярии для городского статистического департамента.
Голые женщины из белого мрамора
Что же касается непосредственно резиденции, то тут всё задумано было так, чтобы масштаб и широта размаха поражали воображение её гостей. Так, репрезентативная часть восьмикомнатной квартиры включает в себя столовую, курительный салон, игровую комнату и зимний сад. Кстати, стены сада, который связывает административный зал со столовой, обложены белым каррерским мрамором, а потолок его украшают мозаичные панно художника и графика Франтишека Киселы, который для резиденции также создал гобелен «Дань уважения и почтения столице Праге». Фонтан в саду обрамлён сахарно-белым мрамором Statuario; его задняя стена вертикально профилирована и украшена треугольными чашами, которые расставлены горизонтально; вода по ним постепенно стекает вниз, образуя небольшой каскад. Изначально в чашах были вложены стеклянные трубочки, которые источник как бы расширяли. Воду к фонтану подводит электрический насос из соседнего подготовительного цеха, который находится за матовыми окнами, откуда зимний сад косвенно освещается. Статуи из белого мрамора по сторонам фонтана – произведения Ладислава Бенеша (1884-1956), который создал две аллегорические женские обнажённые фигуры. Фонтан функционирует бесперебойно, как часы; за ним тщательно ухаживает вышколенный персонал.
Ещё одна гордость резиденции — возможно, самые красивые в Чехии салоны в стиле арт деко. Мужской салон украшает прекрасная картина Цырила Боуды „Осень“, а гостиную – гарнитур из тёмно-морёного дерева, обтянутого кожей согласно эскизам архитектора Марека Гоуски. В спальне лимонный шпон мебели и облицовки стен придаёт помещению ощущение обволакивающе-золотистой теплоты. А в музыкальном салоне искусственная купольная сфера и вовсе покрыта лепестковым золотом; стены же украшены тонкими колоннами, на вершинах которых скрыты источники освещения.
Мебель, напоминающая об отточенном столярном мастерстве стиля бидермейер, также несёт на себе талантливую печать Ройтовой руки; она конкурирует с богато украшенными светильниками, а декору ковров ручной вязки соответствует нежная роспись потолков. При этом, несмотря на всё буйство фантазии украшений, непоколебимым принципом изобразительного порядка тут остаётся трезвая геометрия.
Полную версию статьи можно прочесть в журнале №31 (2) — 2011